Сочувствие к незнакомцам: Николя Латифи
В июле 1998-го в Москву приезжал с концертом Ник Кейв. Я работал в российском представительстве Polygram Records кем-то вроде курьера, и просто много общался с людьми. А с людьми из Polygram невозможно было не общаться о музыке. И вот с одним из старших товарищей мы разговорились о творчестве Ника Кейва. Я был так себе меломан, мне про Кейва кроме Wherethe wild roses grow и вспомнить-то было нечего (что логично для парня, который при трудоустройстве подделал копию свидетельства о рождении, приписав себе пару лет, а потом придумывал легенду о том, почему у него до сих пор нет паспорта). Старший товарищ подкинул тогда интересную метафору, которая, надо отдать ей должное, выдержала испытание временем. «Вот ты стоишь в зале, а на сцену выходит человек, и ты понимаешь, что он выходит умирать перед тобой». За такую мысль хочется уцепиться, причесать под неё весь мир, и возвести в абсолют тезис о том, что на сцену надо выходить «умирать». Всем. Тогда всё будет как надо.
Но есть ещё тезис, который мы все так любим игнорировать: все люди разные. И даже «умирают» они по-разному. Как ни собирай условного Ника Кейва по частям, получится, что способность умереть на сцене с душой наизнанку — не может объяснить о Кейве всего. Навыки, количество времени, проведённое в тексте, в музыке, в мыслях. Представление о том, как надо. И этот, чёрт бы его побрал, талант…
Мы никогда не познаем, никогда не измерим эту почти мистическую единицу. Множество версий, от совсем уж инфернальных до элементарных, вроде «талант, это когда что-то получается хорошо, как будто само собой» — не описывают сути. Потому что зритель видит результат, но не процесс. А по результату не всегда можно судить о том, какую роль в нём сыграл талант, какую психология. Сколько взяла на себя физическая подготовка (которая достигается трудом, и не имеет к таланту вообще никакого отношения), сколько воля и закушенные удила. Надо ли вообще быть талантливым для того, чтобы добиваться результатов?…
И вот наконец то, что отличает спорт от обычной жизни: когда ты едешь в метро, ты пассажир. Рядом с тобой пара десятков пассажиров. И это не какие-то лучшие в мире пассажиры, элита пассажиров округа, города, страны. Это просто пассажиры. И стать лучшим из них ты не можешь просто потому, что нет такой дисциплины как «определение лучшего пассажира». А в соревновательных видах спорта — есть. В них действует та самая двоичная система счисления: либо ноль, либо единица. В какой-то момент наверху оказываются только те, кто реально очень хорош. Просто дьявольски хорош. Пусть про любого из гонщиков найдётся одна-две истории о том, как их объехал какой-нибудь таксист (авторства, скорее всего, самого же таксиста), но соревновательных видах спорта «в дамках» не оказываются люди, не обладающие качествами, необходимыми для того, чтобы там быть. Иногда это качество — талант. Иногда — деньги. “What’s your superpower?” (с)
Николас Латифи не вошел в историю автоспорта как невероятный талант. Про него за три года в Вильямс пошучено столько, что шутеечки ещё внукам разгребать. За этим всем теряются как минимум несколько очень хороших гонок, и главная проблема человеческого восприятия: та самая двоичная система. Для зрителя ты либо едешь, либо не едешь. И это по-своему логично, упирается-то всё в результат, как, собственно, с Миком Шумахером. Но у Латифи были уик-энды, когда действительно интересно было понаблюдать за процессом.
Была Венгрия 21-го, где он приехал в очки впереди Джорджа Расселла. Была Япония 22-го, где он реализовал грамотную тактику команды (многие забывают, что мало принять хорошее решение на мостике, его со всеми его преимуществами и недостатками ещё надо реализовать за рулём), и сумел удержаться на 9-м месте впереди двух МакЛарен. Но если говорить о самой интересной гонке Николя Латифи, той, в которой поступки описывали человека, такой гонкой стал, пожалуй, Гран При Великобритании 2022.
Что мы помним о той гонке? Стартовый завал! Гуанью Чжоу прилетает в фотографа Владимира Рыся, — самая зрелищная авария 22-го. Разборки двух пилотов Феррари на фоне очередного тактического «авось» в исполнении Скудерии. Прыгающий выше головы Льюис Хэмилтон, Макс Ферстаппен на подбитой машине отбивает (довольно топорно) атаку (довольно беззубую) Мика Шумахера в последнем повороте… Где-то за спинами этих людей проводил свою лучшую гонку Николас Латифи. В Сильверстоун Вильямс привезла новую машину. И отдала её, ожидаемо, Алексу Албону. Алекс пусть и не сын инвестора, но очков привезти уже успел. А Ник — ну что, ну поездит как обычно. Но как обычно не получилось: ещё в субботу Албон остался в Q1, а Латифи добрался до Q3! В гонке это окупило себя ещё до первого поворота: Латифи прекрасно стартовал, и весь замес с Раселлом и Чжоу остался ровно у него за спиной, в то время как Албон вынужден был тормозить в общей куче-мале, получил удар под зад, и отправился в стену. На рестарте Латифи снова всё сделал верно, проскочил ещё выше, и боролся, ну, например, с Эстебаном Оконом на Альпин. И это в Сильверстоуне. И это на машине, которая давала не много поводов для оптимизма.
Вот тот самый случай: оказывается, ты можешь и так. Оказывается, тебя хватает на то, чтобы бороться со всеми этими обласканными господом талантливыми ребятами! Проблема в том, что гонка длится 60 кругов, а тебя хватает на 30. Окон проходит на 30-м круге, Шумахер на 31-м, Магнуссен на 34-м, и вот ты снова там, где тебя привыкли видеть, за пределами зачётной десятки. Гран При Великобритании был исключительной гонкой в исполнении Николя Латифи. И это было грустное зрелище для любого, кто когда-нибудь обнаруживал, что его предел возможностей оставляет его вне игры по сравнению с окружающими.
Дело не в том, что Латифи плохой пилот. Плохие до Ф1 не добираются. (Господи, их в Ф3-то нынче по пальцам сосчитать, настолько этот спорт стал профессионален). Квалификации проходит, машины бьёт не чаще других. Он просто не так хорош, как тот же Джордж Расселл, который в отличие от Латифи разбил немало Вильямсов в момент, когда претендовал на очки. Или как Алекс Албон, место которого на одну гонку занял де Вриз, и набрал очков почти столько же, сколько Алекс за сезон. Все они просто быстрее. Намного ли? По меркам Ф1 — намного. По меркам жизни — полторы секунды с круга на трассе в 15 поворотов — это 0,1 секунды в каждом повороте. Но кому интересна эта математика! И дело не в том, что он не выходил на сцену умирать, а просто отбывал номер. Нет, видно, что человек старался, но всегда находился тот, кто старался лучше, держался дольше, и оказывался в финишном протоколе выше.
Я всегда считал, что в подобных обстоятельствах сам по себе выход на старт — это проявление большого мужества. Надо совершенно особенным образом наплевать на то, что думает о тебе весь мир, и сесть в машину, когда ты сам точно знаешь, чем всё это ближе к финишу кончится. Мужества отъездить вот так три года у меня бы не хватило. Я по сравнению с Латифи — хлюпик. Я бы собрал всех на пресс-конференцию уже к третьей гонке, и сказал этому пустому залу (потому что кому я нафиг нужен): «я устал, я ухожу». А Латифи смог три года находить в этом смысл. И вы как хотите, а я это очень уважаю. Николя временами напоминал Боба Форда в исполнении Кейси Аффлека в великом «Как трусливый Роберт Форд убил Джесси Джеймса»: раз за разом он выходил на сцену и играл самый важный момент своей жизни, и каждый раз этот момент оборачивался провалом. Он был гонщиком самой раскрученной гоночной серии в мире. Но за ним не бегали толпы фанатов. Никто особо не рвался к нему на интервью. Олега Карпова в Drive to survive было больше, чем Латифи (привет, Олег!). Сезон закончился, и Латифи — не он первый, не он последний, хотя бы в этом, — ушел со сцены.
У Милоша Формана в «Амадее» есть блестящая сцена в концовке, когда Сальери наконец сводит своё повествование к простой фабуле: не гений против злодейства, как описал когда-то Пушкин, а гений против… посредственности. Оглядитесь вокруг, много вы видите злодеев? А гениев? А посредственностей? Мир спорта, как бы ни приписывали ему параллели с миром реальным — гораздо более интенсивная, гиперторофированная версия его. В Ф1 Латифи места не нашлось, а в жизни — таких Латифи по паре в каждом офисе. На их фоне могут временами блистать другие посредственности. В Ф1 звёзды блистают только на фоне других звёзд.
